Преступление в духе Чарльза Диккенса
(по рассказу Гилберта К. Честертона «Летучие звезды»)
Действующие лица
СЦЕНА 1.
На сцене перед закрытым занавесом, в стороне – обстановка английского кафе (паба): столик, камин, подсвечник, а также рождественская елка… Слышен доносящийся с улицы шум, мелодия Jingle bells
С улицы входят о.Браун (ОБ) и Фламбо (Ф), с зонтами, одетые, как у нас в ноябре. Мы, явно, застаем их на середине разговора.
ОБ: Вы знаете, мой друг Фламбо! В который раз я думаю о том, насколько в роли частного детектива вы мне более симпатичны, чем в роли мошенника.
(Складывают зонты, продолжают говорить, снимая верхнюю одежду)
Ф(немного самодовольно): Отец Браун, а согласитесь: и мошенником я был тоже не плохим! Даже немного жаль, что после того памятного случая с бриллиантами я раскаялся и решил покончить с прежней жизнью.
(Подходит Официантка)
Оф: Здравствуте, отец Браун! Ваш любимый столик мы никого просили не занимать. Надеюсь, вашему спутнику …
ОБ: … мистеру Фламбо. Это мой близкий друг из Европы.
Оф: … мистеру Фламбо у нас понравится. По случаю рождественских праздников могу предложить вам замечательного гуся в яблоках.
ОБ (официантке): Да, Кэтрин, с удовольствием. И чего-нибудь согреться. Мы промокли до нитки!
(Отдают официантке пальто, та вешает их на вешалку и уходит. ОБ и Ф садятся за столик)
Ф: Что за погода! В Европе сейчас сухо и морозно. Кое-где можно даже кататься на коньках. А в Англии, что ни Рождество – льет сутками напролет.
ОБ: Должен же у моей страны быть какой-нибудь недостаток… Кстати, а ведь тот случай произошел ровно 10 лет назад, тоже на 2-й день Рождества! И лило также.
Ф: Согласитесь, отец Браун: я всегда старался, чтобы преступление гармонировало с определенным временем года, с пейзажем, погодой.
ОБ (с улыбкой): О да, Фламбо, в этом отношении вы были настоящим артистом своего дела!
Ф (увлеченно): Вот-вот! Английских аристократов уместнее всего надувать в длинных комнатах их фамильных замков. Они так потешно списывают пропажу на привидений! А во Франции, облегчая кошелек жадного богатого крестьянина, я предпочитал видеть его негодующую физиономию в обстановке шумной таверны, где полки уставлены бутылями с вином, а с потолка свисают колбасы и сыры…
(Офциантка вносит гуся в яблоках и что-нибудь согреться (виски или кофе ?))
Оф (любезно): Приятного аппетита, господа.
ОБ: (Официантке) Спасибо, Кэтрин! (Фламбо) В таком случае, дом Адамсов как нельзя лучше подходил для того рождественского преступления…
Ф (продолжает свою и его мысль): Веселого, уютного английского преступления среднего достатка, преступления в духе Чарльза Диккенса? Как сейчас вспоминаю: старинный домик в предместье Лондона, весь увитый плющом... Милая гостиная с камином… Семейный рождественский вечер с импровизированным домашним спектаклем… Добрая, старая Англия!
СЦЕНА 2.
На сцене загорается свет, открывается занавес. Комната английского дома. На потолке – большой абажур (который впоследствии станет карнавальным костюмом). Музыка («музыка на воде» Генделя или что-нибудь в том же стиле ?) В кресле сидит Руби и читает книгу. В окно влезает Крук, садится на подоконник, стучит по оконной раме.
К: Позвольте войти?
Р (ахает, роняет книгу, но тут же веселеет): А, это Вы, мистер Крук! (с наигранным возмущением) Знаете, как Вы меня напугали! Удивляюсь, что из-за Ваших ужасных манер папа до сих пор не отказал Вам от дома! Как Вы вообще попали в наш сад?
К: Перелез через забор. По-моему, если ты родился не по ту сторону забора, где тебе требуется, то ты вправе через него перелезть, а не шагать до ворот и потом обратно.
Р: Вот как? Вот уж никогда не знаешь, что вы сейчас скажете или сделаете!
К (спрыгивает в комнату): Я и сам частенько не знаю. Но, во всяком случае, сейчас я как раз по ту сторону, где мне и следует быть.
Р (игриво): А по какую сторону вам следует быть?
К (поднимает оброненную книжку Руби и подает ей): По ту же, где и Вы.
(шум подъезжающего автомобиля. Крук выглядывает в окно)
К: Ого! Не знал, что у вашей семьи такой новомодный Дед Мороз!
Р: Это миссис Матильда Фишер, моя крестная мама. Она всегда приезжает к нам на Рождество. (после паузы, выдающей недостаток воодушевления) Она очень добрая.
К: Как же, как же, слыхали! После того, как мадам Фишер получила по наследству капитал своего мужа, и недели не проходит, чтобы наша газета «Новое время» не написала об очередном ее конфликте с профсоюзами. (Тем временем, во время слов Крука, в комнату входят полковник Адамс (пА), о.Браун и Джеймс Блаунт (ДБ) – встречать миссис Фишер(мФ)) …Эта особа умудрилась за год нарушить абсолютно все договоренности, которые ранее были достигнуты между рабочими и прежним хозяином. Некоторые случаи даже имели резонанс в парламенте…
(Входит мФ, в пышной шубе и вообще пышно одетая, в сопровождении прислуги, которая начинает снимать с нее верхнюю одежду).
пА: Здравствуйте, миссис Фишер! Как мы все рады вас видеть! Надеюсь, Вы благополучно доехали?
мФ (жеманно): Ужасно, полковник! Погода прескверная! К тому же езда в автомобиле так утомительна! Этот шум, запах бензина! Я сменила уже трех шоферов, но каждый следующий только хуже. (Светлеет лицом, кидается к Руби, сгребает ее в охапку и целует) Руби, детка! Как ты повзрослела! И похорошела! (Отпускает Руби. о.Брауну:) А вот Вы, отец Браун, ну совершенно не меняетесь!
пА: Позвольте Вам представить, миссис Фишер: Джеймс Блаунт. Брат моей дорогой жены. Недавно приехал к нам из Канады.
мФ (с деланным сочувствием): Ах, так вы брат Мэри! Бедняжка! Как это хорошо, что Вы были рядом с ней в ее последние дни!
Б: К сожалению, я слишком поздно узнал о ее болезни…
пА: Джеймс смог приехать только через неделю после ее похорон…
(уважительная пауза)
мФ: Ах, Руби! Как же я чуть не забыла! Я привезла для тебя восхитительный подарок! (Достает из сумочки коробочку с бриллиантами, открывает и демонстрирует с плохо скрываемой гордостью)
Почти одновременно:
Крук: Ого!
Руби (восторженно): Ах, какая прелесть!
Полковник: Вы ее балуете, миссис Фишер!
Кто-то из прислуги (восторженно): Это бриллианты?!
мФ (кокетливо): Имейте в виду: это три знаменитых южно-африканских бриллианта. Их называют «летучими звездами», потому что их уже неоднократно похищали. (Руби) Пока что я положу их обратно, милочка! Все крупные преступники охотятся за ними, но и простые люди, разумеется, рады были бы заполучить их. Мне пришлось вести себя очень осторожно по дороге сюда. У меня могли украсть бриллианты на каждом шагу. Поверьте, это было вполне возможно!
К: Я бы даже сказал, вполне естественно. И я никого не стал бы винить в этом. Если люди просят у вас хлеба, а вы не даете им даже камня, то уж хотя бы камень-то они имеют право взять и сами.
Р (Круку, запальчиво): Прекратите! Вы стали просто несносным с тех пор, как связались с этими ужасными … ну, как это называется? Как называют человека, который готов обниматься с каждым трубочистом?
ОБ (спокойно, без поучения, с еле заметной иронией): Святым, мисс Адамс.
мФ (брезгливо): Я полагаю, Руби имеет в виду социалистов.
К (Руби, тоном оскорбленной невинонвти): Знаете, Руби, социалист – это вовсе не тот, кто обнимается с трубочистом. Социалист - это человек, который хочет, чтобы все трубы были прочищены и чтобы всем трубочистам платили за работу.
ОБ (спокойно, но четко): Вы забыли добавить «но при этом считает, что сажа в вашей трубе вам не принадлежит».
Р (наивно): А кому может понадобиться сажа?
ОБ (с улыбкой) : Садовники, например, ей пользуются. А помнится, я и сам как-то на Рождество доставил немало радости ребятишкам,.когда к ним не пришел обещанный фокусник. (смеется) Применив сажу как наружное средство (возможно, показывает жестом, как намазывал ее на лицо)
Р (восторженно): Вот здорово! А вы могли бы проделать то же самое сегодня для нас!
Б (с энтузиазмом): Какая замечательная идея!
Ф (возмущенно): Ну, знаете, Руби! Это уже переходит всякие границы!
Б (мФ, примирительно): Ну зачем же так категорично, миссис Фишер! Вспомните: ведь все мы когда-то были детьми...
(Входит почтальон или кто-то из прислуги)
Почтальон: Письмо для мистера Блаунта!
(Блаунт берет письмо и читает, при этом мрачнеет лицом. Затем внезапно по лицу расплывается широкая улыбка, как бывает, когда человек придумывает изящный выход из затруднительной ситуации)
Б (полковнику): Мне очень неприятно причинять вам столько беспокойства, полковник, но не злоупотреблю ли я вашим гостеприимством, если вечером ко мне зайдет сюда по делу один мой старый приятель? Возможно, вы слышали о нем - это Флориан, знаменитый французский акробат и комик. Я с ним познакомился много лет назад. А теперь у него ко мне какое-то дело, хотя, убей, не знаю, какое.
пА: (любезно) Полноте, полноте, дорогой мой, вы можете приглашать кого угодно. К тому же он, без сомнения, будет как раз кстати.
Б (с юмором): Если Вы имеете в виду прерванный разговор, то он точно будет кстати. Вот уж кто легко может вымазать себе лицо сажей (смеется) и всем наставит фонарей под глазами. Раз уж представился такой случай, давайте-ка повеселим сегодня общество! Устроим традиционную клоунаду, как в старину! Чтобы были Арлекин, Коломбина, все остальные, и все то и дело друг друга колотили чем попало! Я видел такие до отъезда из Англии, когда мне было лет 12, и до сих пор помню вспоминаю с удовольствием.
Крук: Отличная мысль!
Руби: Только это же наверное не такое уж простое дело – устроить спектакль...
Б: Да нет ничего проще! Во-первых, можно нести любую отсебятину. Во-вторых – на костюмы и реквизит сойдет всякая домашняя утварь! Вы, мистер Крук, будете клоуном. Вы журналист, следовательно, знаете все старые шутки. Руби будет Коломбиной, а я могу быть Арлекином. Для этого нужны только длинные ноги и умение прыгать.
Крук (увлеченно): Самое главное, что в конце должен появиться полицейский, которого должны отлупить дубинкой и разделать на котлеты!
мФ (холодно): Я полагаю, разделать полицейского на котлеты – это лучшее определение социализма из тех, которое здесь сегодня давали?
Крук (весело): Полно! Не будем ссориться!
Руби (выносит из-за кулис дубинку): Дубинка есть. Дело за полицейским!
Блаунт: Полицейский будет! Флориан знает всех костюмеров в Лондоне! Я позвоню ему и попрошу привезти костюм полицейского! (отходит к телефону)
Руби: Папа! Ты согласишься сыграть роль Панталоне? Или Доктора?
пА: Боюсь, что запал уже не тот. Пора уступать дорогу молодым, а я лучше займу место в зрительном зале... (живо) Я могу звонить в колокольчик к началу спектакля!
Крук: Я могу сыграть Панталоне! Да и Доктора тоже!
Руби: Вот будет здорово!
Блаунт (возвращается от телефона): Все отлично! Костюм полицейского Флориан обеспечит!
Крук (азартно): Великолепно! Если спектакль не удастся, я готов съесть свою шляпу!
Руби (поглядывая на Крука, ехидно): Я вот подумала: столько народу по разным поводам обещало съесть свою шляпу... Интересно: хоть кто-нибудь съел?
Крук: В таком случае я буду первым! (уходит за кулисы)
Блаунт: Давайте займемся костюмами... (снимает с елки мишуру, примеривает ее Руби)
Крук возвращается из-за кулис. У него на голове половинка кочана капусты, вырезанная изнутри.
Крук: Руби! Как вам моя новая шляпа? (отрывает капустный лист и съедает) Я готов ее съесть, если спектакль не удастся!
Занавес
ДЕЙСТВИЕ 2. СЦЕНА 3.
Комната подготовлена для спектакля. В глубине стоят 2-3 стула спинками вперед, изображающие балкон. Желательно для натуральности увить его чем-то, похожим на плющ. С потолка, где был абажур, свисает на проводах лампочка в патроне. Полковник, м.Фишер с прислугой и о.Браун на зрительских местах.
Руби (полковнику): Папа, давай третий звонок, мы начинаем!
пА звонит в колокольчик 3 раза. На сцену выходит Крук с искусственным носом, изображая клоуна. Далее во время спектакля все говорят преувеличенно жеманно…
Клоун (Крук), тоном ярмарочного зазывалы: Дамы и господа! Пожалуйте сюда! Поскорее заходите, представление наше посмотрите! А денег, если хотите, так и вовсе не платите! Не отдадите в кассе – отдадите в балагане! У кого что найдется в кошельке или в кармане - как-нибудь сочтемся с вами! Леди и джентльмены! Уделите внимание служителям Мельпомены! Пять пенсов – деньги небольшие, а удовольствия – на целый фунт. Маэстро, музыку!
Музыкант делает небольшой поклон в сторону зала, садится к пианино и начинает играть легкую музыку. Клоун уходит.
Выходит, пританцовывая, Руби-Коломбина. На ней платье из бывшего абажура. В руках большое полотенце. Сзади подходит Блаунт-Арлекин. Коломбина перебрасывает полотенце через плечо, попадает по Арлекину. Тот негромко вскрикивает: «Ой!». Коломбина оборачивается.
Коломбина: Ах, это ты, Арлекин! Извини, я думала, кто-то другой. От поклонников нет отбоя. Вот-вот один придет серенады петь, а мне слушать некогда! Хозяйка сказала: (начинает загибать пальцы) вымыть пол, покрасить потолок, намолоть кофе на 7 недель и муки на 8, и еще (вспоминает, заглядывает в бумажку) отделить просо от пшена. А человека обидеть не хочется.
Арлекин (тоном Отелло): А он красив?
Коломбина (манерно закатывая глазки): Несказанно! Такой беленький! Как утопленничек!
Арлекин (тоном Отелло): А он смел?
Коломбина (тем же тоном): Еще бы! Если не него надеть шпагу и поставить, прислонив к теплой стенке, то у него такой бравый вид!
Арлекин (трагически): Значит, у меня нет надежды?!
Коломбина (нарочито ласково): Ну что ты, Арлекин! Я люблю только тебя!
Арлекин (тем же тоном): А он богат?
Коломбина (обычным тоном): Что да – то да. Это известный купец, Панталоне!
А: Ты иди, я сыграю с ним славную шутку!
К уходит. А берет веер и еще что-нибудь и поднимается на «балкон» из стульев. Прикрывает лицо веером. Входит Крук в роли Панталоне. На нем бутафорские очки с носом и усами и цилиндр, за плечом гитара.
Крук-Панталоне, с пафосом: Ах, Коломбина! Который день уже мне нет покоя,
А: (томно, тонким голосом) Ах! (В сторону, своим голосом) Понятное дело – рождественские распродажи!
П: И ночью глаз я не сомкнул, от вас не скрою!
А: (томно, тонким голосом) О! (В сторону, обычным) Не иначе, дебет с кредитом не сошелся.
П: А от бессонницы (манерно) ко мне пришли стихи. О вас.
А (в сторону, обычным голосом): Мне доводилось сочинять такие штучки на заказ. 5 пенсов строка, 70 за сонет. Надеюсь, ты не переплатил?
П: Преодолею робость и спою их вам сейчас... (Достает из-за спины гитару, прокашливается)
А (женским голосом, кокетливо): Я вам секрет скажу, мой сударь скромный
Как сделать сердце дамы благосклонным
Путь к сердцу женщины, известно, самый краткий
Простого проще проложить, (небольшая пауза. Панталоне весь превращается в слух)
даря подарки...
(П. достает из карманы бусы и кидает на балкон. Арлекин ловит их, оценивающе разглядывает и сует в карман. Панталоне бьет по струнам и поет, не попадая в ноты, хотя и пытается делать это задушевно. Попадать в аккорды тоже не обязательно, струны можно вообще не прижимать)
С тех пор как я увидел вас
В моей душе застыла кровь
Красою ваших ног тот час (А. озадаченно осматривает свои ноги)
В моей душе зажгли любовь!
Влетела в грудь стрела Амура,
Из ваших черных синих глаз
Услышьте арфу трубадура
Поющую в полночный час! (А. смотрит на часы. Пожимает плечами)
О, смею ли молить о встрече
Там, где шелковая трава
И запах роз в сей чудный вечер
уместней делает слова!
Как соловей у моря жду
Когда ж увижу вас ... («…в саду!» – не успевает закончить)
А (своим голосом, возмущенно): ... В БРЕДУ!!! Я многое могу стерпеть, но от таких бездарных стихов у меня делается несварение желудка! (С дубинкой соскакивает с балкона и колотит Панталоне) Соловьи не ждут никого у моря! Трубадуры не играют на арфах!!! Кто тебе сочинил эту халтуру?! Потребуй деньги обратно! (Дубинкой и пинками прогоняет Панталоне за кулисы. Панталоне, убегая, громко кричит: «Полиция!!!»)
Арлекин возвращается из-за кулис, с другой стороны выходит Коломбина. Арлекин достает из кармана бусы, вешает Коломбине на шею, горделиво оглядывает.
А.: Нравится?
К. целует его в щечку.
К (потупив глазки): Арлекин, а Арлекин! А когда мы поженимся?
А (добродетельным тоном): Я бы с радостью, но, видишь ли… Говорят, двоеженство – это грех.
К (меняется в лице): Так ты – женат?!!
А (делает нарочито грустное лицо): Увы!
К (выходит из себя): Мерзавец!
А (удивленно смотрит себе за спину): Где?
К: Хотел обмануть честную девушку!!!
А (с наивным видом): Ты не спрашивала – я и не говорил.
К: Я тебе покажу «не говорил»! (хватает дубинку и начинает его колотить) Плут! Обманщик!
(А убегает от К вокруг стульев – балкона, К продолжает колотить его)
Крук выглядывает из-за занавеса, хлопает изо всех сил: Браво, Руби!... (смущается) ой, простите... мисс Адамс. (снова громко) Так ему!
По ходу дела А разворачивает стулья сиденьями к зрителям, падает на них и изображает больного. К швыряет палку и в гневе уходит.
А: Ох! Ох! Помираю! Доктора!
Приходит Крук в белом колпаке, халате и проч. в роли доктора.
Доктор (говорит, ломая язык): Я есть немейский доктор-лекар-аптекар. Людям помогаю: здоровых на тот свет отправляю. Ко мне приходят на нОгах – от меня уфозят на дрОгах! (деловым тоном) Что болит?
Руби (из-за кулис): Джон, ты ... (смущается) ой... Мистер Крук, вы бесподобны!
Арлекин (со стоном): Голова.
Доктор (осматривая голову) Это есть средство простое. Остричь голова догола, кипяток ошпарить, на плите поджарить, подбросить дрофф – будет голова здорофф.
(Руби за кулисами прыскает в кулачок и аплодирует)
Арлекин: Это же жаркое будет!!!
Доктор: Ничего, примете жаропонижающее. Где еще болит?
А: Спина болит (переворачивается на спину)
Д: (тычет пальцем в спину Арлекина) Здесь?
А: Пониже…
Д: Здесь?
А: Повыше…
Д: Здесь?
А: Правее...
Д: Здесь?
А: Левее…
Д: Ничего не понимаю. Покажи сам.
А: (стонет) Не могу. А у тебя у самого где болит?
Д: Ты что? Я же – доктор.
А: Я тоже доктор.
Д: Будьте любезны, оплатите визит.
А: Я те покажу, где что висит!
Арлекин хватает палку и колотит Доктора. Доктор кричит «Полиция» и убегает. А гонит его палкой и пинками за сцену, затем возвращается.
Входит комик Флориан в костюме полицейского, в каске.
Полицейский (грозно): Господа! Кто из вас мистер Джеймс Блаунт?
Музыкант играет один такт темы «наша служба и опасна и трудна»
Общие аплодисменты и одобрительные возгласы: «как похоже!».
А (подскакивает к полицейскому и надвигает ему каску на глаза. Поет:) На нем защитна гимнастер-ка, она с ума меня сведет.
Музыкант подыгрывает ему...
А бьет П дубинкой по голове: Во ку- во кузнице! Во ку- во кузнице...
П закатывает глаза и картинно падает, А подхватывает его на лету: Не уходи! Побудь со мною!
Музыкант начинает играть танго. А. танцует, волоча за собой Полицейского, изображающего полную бесчувственность. В конце концов кладет его на сцену: И никто на могилу на мою не придет. С торжествующим видом становится над ним.
Музыкант играет победный марш. Зрители (пА, мФ, ОБ) рукоплещут.
Из-за кулис появляется Руби с игрушечной собакой, рычит на Арлекина.
А (с испугом): Кто это?
Руби (грозно): Это пес Барбос! Сейчас он откусит тебе нос!!!
Руби изображает, что собака набрасывается на Арлекина и кусает его. А пугается и с криком убегает за сцену. Зрители и Крук устраивают овацию.
Крестная роется в сумочке, беспокойно озирается, жестом вызывает полковника Адамса. Они отходят на край сцены, перед занавесом, оживленно переговариваются, но о чем – зрители не слышат. В тот момент, когда занавес закрывается, полковник Адамс вызывает о.Брауна:
пА: Отец Браун, не могли бы Вы уделить нам немного времени?
О.Браун выходит и занавес закрывается сразу за ним.
СЦЕНА 4.
Полковник Адамс, миссис Фишер и о.Браун на авансцене перед закрытым занавесом.
пА: Произошла очень неприятная история, отец Браун. Дело в том, что бриллианты, которые мы сегодня видели, исчезли у миссис Фишер из ее сумочки. А так как вы...
ОБ (с улыбкой): А так как я сидел возле нее...
пА (с нажимом, глядя на м.Фишер, как бы ей): Ничего подобного. Я только прошу вас как джентльмена оказать нам помощь.
ОБ (простодушно): То есть вывернуть свои карманы.
(Немедленно выворачивает карманы, вытащив оттуда мелкие монеты, билет на поезд и маленький требник. Немая сцена.)
пА: Признаться, содержимое вашей головы интересует меня гораздо больше. Ведь моя дочь - ваша воспитанница. Так вот, в последнее время она...
мФ (перебивает, отстраняет полковника. Возбужденно): В последнее время она открыла двери отцовского дома головорезу-социалисту, и этот малый открыто заявляет, что всегда готов обокрасть богатого человека! И вот, пожалуйста: перед вами богатый человек, которого обокрали!
ОБ (обстоятельно): Если вас интересует содержимое моей головы, то вот что мы найдем в этом старейшем из моих карманов: люди, собирающиеся украсть бриллианты, не провозглашают социалистических идей. Кроме того, социалиста, о котором идет речь, мы с полковником Адамсом знаем. Он также не способен украсть бриллианты, как и египетскую пирамиду. Скорее, нам надо заняться единственным человеком, который нам не знаком. Тем, кто играет полисмена. Хотелось бы мне знать, где он находится в эту минуту?
(Полковник быстро заглядывает за закрытый занавес)
пА: Странно. Он все еще лежит на сцене.
(О.Браун смотрит перед собой в никуда, словно остолбенев. После паузы, неожиданно:)
ОБ: Постойте-постойте, полковник! Когда, Вы говорите, умерла Ваша жена?
пА (удивленно): Жена? Два месяца назад. Ее брат Джеймс опоздал как раз на неделю и уже не застал ее.
(О.Браун меняется в лице, пораженный внезапной догадкой)
ОБ: (хлопает себя по лбу) Какой же я болван! (подбегает к занавесу, оборачивается) Живее! Надо взглянуть на полисмена! (скрывается за занавесом)
(Полковник и м.Фишер бегут за ним, отодвигают края занавеса так, чтобы был виден лежащий полицейский и склонившийся над ним о.Браун)
ОБ: Хлороформ. Как я сразу не догадался!
пА (после паузы, выдавшей их с м.Фишер крайнюю озадаченность): Пожалуйста, объясните толком, что все это значит?
ОБ (Смеется. Сквозь смех): Вот вам и гениальный французский актер! Известный комик!! Акробат!!!
Вместе
пА: Так кто же это!?
мФ: Кто это?
ОБ (быстро): Настоящий полисмен! (Немедленно убегает за сцену, туда же, куда ранее убежал Арлекин-Блаунт. (Из-за сцены) Извините, я должен догнать преступника!
(Полковник и м.Фишер уходят за занавес. Музыка)
СЦЕНА 5.
Та же обстановка, что и в Сцене 1. О.Браун и Фламбо, со смехом, перебивая друг друга, вспоминают:
ОБ (смеется): Это была самая виртуозная из ваших проделок, Фламбо! Приехать из Канады …
Фламбо (перебивает. С умным видом): …с билетом, разумеется, из Парижа …
ОБ (продолжает): под видом брата миссис Адамс, через неделю после ее смерти …
Фламбо (перебивает. С умным видом): … когда никто не расположен задавать вопросы…
ОБ: Ловко было придумано! Не знаю, только, как вы сумели выследить "летучие звезды"
Фламбо: Ну, с моими связями это было несложно. Не намного сложнее, чем собственно выкрасть камушки у этой клуши миссис Фишер.
ОБ: Ну да! Это-то для вас, с вашей ловкостью, не составило труда! Но в том, что за этим последовало, чувствовалась уже не ловкость, а подлинный гений!
Фламбо: А ведь это была уже чистая импровизация! Сначала я просто собирался украсть камни без лишнего шума …
ОБ: Но тут ваш сообщник извещает вас письмом, что вас выследили, и что опытный сыщик должен сегодня застать вас на месте преступления! Заурядный вор сказал бы «спасибо за предупреждение» и скрылся. Но ведь вы же – и поэт, и игрок в одном лице! Вы навязали всем эту пантомиму, решив, что если на вас будет костюм Арлекина, то появление на сцене полицейского будет вполне соответствовать закону жанра.
Фламбо (сквозь приступы смеха): И Арлекин сможет колотить его ногами, кулаками и дубиной …
ОБ: оглушить и усыпить хлороформом…
Ф: … под дружный хохот самых что ни на есть респектабельных граждан, поборников законности и правопорядка!!!
(Небольшая пауза, собеседники приходят в себя от смеха)
Ф: Отец Браун! И откуда у вас тогда взялось столько прыти, чтобы меня догнать?!
ОБ (бегло, без пафоса): Работа такая.
Ф: Я уже перелезал через забор и готовился спрыгнуть на ту сторону… И вдруг – вы! Я ждал погони от кого угодно, но чтобы отец Браун! Я чуть с забора не упал от смеха!
ОБ: Я знаю: я нередко вызываю такую реакцию.
Ф (успокаиваясь от смеха): Но смех, знаете ли, сменился удивлением, когда вы рассказали мне все то, о чем мы только что вспоминали, как будто сами вместе со мной готовили это предприятие. Вы потом много еще чего говорили… Мне так забавно было: я только что провернул лучшую в своей жизни комбинацию, ничто мне не мешает спрыгнуть за забор и исчезнуть, а вы, чудак, убеждаете меня бросить мое занятие и встать, так сказать, на путь истинный!
ОБ: Да, я иногда бываю ужасно многословным.
Ф: Впрочем, кое-что из вашей пространной речи показалось мне любопытным. (не торопясь, как бы вспоминая поточнее) Помню, вы говорили, что есть много людей, всю жизнь простоявших на одной и той же ступени добра, но еще никому не удавалось долго удержаться на одной и той же ступени зла. А по настоящему за живое вы меня задели, когда сказали, что я совершил низкий поступок.
ОБ: Ну да. Ведь вы считали себя этаким веселым Робин-Гудом, избавляющим людей от излишков богатства, но никогда не совершавшим подлостей. А тут из-за вас подозрение пало на честного юношу, против которого все и так были настроены. И из-за вас его разлучали с девушкой, которую он любил и которая любила его.
Ф: После этих-то слов мне и захотелось, прежде, чем исчезнуть за забором, бросить эти бриллианты вам.
ОБ (четко, как бы подводя итог): Что вы и сделали, к огромной моей радости!
Ф (немного более задумчиво): Вы знаете, отец Браун… В тот момент я думал: что такое несколько бриллиантов, чтобы ради них изменять себе! В конце концов, по миру ходит столько богатых простофиль, готовых с радостью поделиться с тобой толикой своих сбережений, если ты достаточно смел и изобретателен. У меня в голове уже зрели задумки несколько новых авантюр. Но, странное дело: когда я стал потом подробнее продумывать эти планы, то в каждом из них оказывалось что-то, что заставляло вспомнить ваши слова о том, что за каждой ступенью зла ждет следующая, более низкая. И казалось глупым, ради верности себе однажды отказавшись от добычи, которая была уже в руках, затевать новое дело, если после него я буду казаться себе подлее, чем прежде. Прошло полгода, а я так и не изобрел ни одной аферы, в которую мне хотелось бы ввязаться. Тогда-то я и подумал, что пора менять профессию…
ОБ: Например, на работу частного детектива! Мне кажется, вы тогда правильно выбрали новую специальность!
Ф: Во всяком случае, на этой работе у меня оказался такой друг и советчик, как вы, отец Браун. (С ударением на «сколько»:) Сколько дел вы мне помогли распутать? Поверьте, это стоит нескольких камушков, пусть даже южно-африканских. Кстати, отец Браун! Я ведь ни разу у вас не спрашивал: как вы вернули бриллианты? Думаю, ваше сообщение о том, что вы уговорили меня вернуть их вам, должно было произвести (с ударением) большое впечатление.
ОБ: Мне придется вас разочаровать, дорогой Фламбо. Все получилось на редкость банально. Но, если хотите, расскажу. Это не займет много времени. (Уходит на сцену, чтобы появиться из-за кулис)
СЦЕНА 6.
На сцене загорается свет, открывается занавес. Та же комната, что и в сценах 2-3 и те же герои, кого оставил на сцене о.Браун, убегая. На полу сидит и вращает глазами пришедший в себя полицейский. Из-за сцены входит о.Браун, держа в руке бриллианты, протягивает их Руби.
ОБ: Вы знаете, удивительная удача. Преступник, видимо в спешке, обронил бриллианты на дорожке в саду. А я их подобрал.
мФ (благодушно): Подумать только! Оказывается, преступники бывают такими же простофилями не от мира сего, как и отец Браун!
ОБ: Как видите, миссис Фишер! И это меня обрадовало гораздо больше, чем найденные бриллианты!
Finita la comedia